| К списку раздаточных материалов | Следующая статья |
Именно в Европе число нелегалов растет особенно быстро (см. таблицу). Вот лишь некоторые красноречивые данные, которые приводят Фридрих Шнайдер и Доминик Энсте в исследовании «Теневые экономики. Размеры, причины роста и следствия». В Испании, Португалии, Италии, Бельгии и Греции на долю теневого сектора приходится от 22% до 30% ВВП. «Неформальный» сектор в Норвегии вырос с 1,5% в 1960 г. до 18% в 1995 г.
Огромное большинство посредников отправляет будущих нелегалов из Восточной Европы по групповым туристическим визам. Это дешево и потому очень выгодно. Московские компании, занимающиеся автобусными перевозками - самый дешевый способ добраться до Европы, - отправляют по два-три полных автобуса в неделю до Лиссабона, Ниццы или Лондона. Несмотря на то что визы у «туристов» истекают через неделю или две, обратно возвращаются единицы. Реальное количество российских нелегалов подсчитать сложно, но, по приблизительным оценкам специалистов, их в 4 - 5 раз больше тех 40 000 россиян, которые в прошлом году официально устроились на временную работу на рубежом.
Очевидно, что подпольная деятельность создает конкуренцию официальному бизнесу и ставит предпринимателей перед выбором - либо бороться за сохранение конкурентоспособности легальными способами (сокращать издержки, добиваться высокого качества) , либо целиком или частично перемещаться в "тень". Эрик Шлоссер в книге "Нация закусочных" описывает ситуацию в американской мясоперерабатывающей промышленности, которая сильно зависит от крупных сетей закусочных вроде McDonaldХs или Burger King. Во многих городах Колорадо и Небраски мясоперерабатывающие заводы стали «градообразующими», а основная рабочая сила на них - нелегалы из Мексики и стран Центральной Америки. Именно благодаря им сандвичи в США такие дешевые.
Низкие цены в европейских супермаркетах, ведущих между собой жестокую конкурентную войну, - того же происхождения. Крупные сети - главные потребители продукции сельхозиндустрии. По оценкам журналистов BBC, проведших недавно свое расследование, до 20% работников британских предприятий по обработке сельхозпродукции для поставок в супермаркеты - нелегалы, многие из которых приехали из стран Балтии и СНГ.
С этими нужными людьми в Европе не церемонятся. Павел, просивший не называть его фамилии, говорит, что, чтобы вернуться домой после года работы на стройке в Португалии, ему потребовалась помощь всех товарищей по работе. "Я серьезно заболел, и если бы они не собрали деньги, я не смог бы уехать, потому что получал по $400 в месяц и они практически полностью уходили на жилье и продукты, - говорит Павел. - Мое главное везение заключалось в том, что я сохранил паспорт". Павел рассказывает, что у других паспорта отбирали под предлогом оформления документов на легализацию.
"Мы всегда стараемся предупреждать новичков, что их ждет на месте, - рассказывает проводница, работающая на автобусах московской фирмы Intercars. - Но люди так стремятся на заработки, что послушно отдают паспорта и верят, что им помогут устроиться". В московском офисе компании говорят, что ничего не знают о случаях провоза будущих нелегалов.
И все-таки Шнайдер не решается назвать подпольную экономику однозначно отрицательным явлением. Напротив, он называет два фактора, которые можно считать скорее положительными. Во-первых, по крайней мере две трети дохода, полученного благодаря теневой деятельности, вкладывается в официальную экономику. Во-вторых, около двух третей добавленной стоимости, произведенной в "тени", никогда не было бы произведено, если бы вся деятельность была белой. Нельзя забывать и о том, что теневой бизнес дает работу тем, кто не мог бы ее получить в официальной экономике, и сдерживает инфляцию. То есть хорошими макроэкономическими показателями, как и сравнительно низкими ценами на еду, западные общества обязаны именно нелегалам.
